Красота через три дня становится столь же скучна, как и добродетель.
Возле озера, на бархатистом песке,
Вырос город, высокий и стройный.
Архитектор не дал появиться тоске,
Когда улицы светлые строил.
Город рос не по дням - по веленью души,
Площадь, школа, проспекты и храмы...
Здесь никто не спешил, и всерьёз не грешил,
Хоть бывали и ссоры, и драмы.
Светлячки-фонари освещали там путь,
Не заблудится друг тёмной ночью.
Город жил, город пел - как умел, как-нибудь,
Как строитель весёлый пророчил...
Только людям всегда идеал не с руки,
И опять растравили погоду.
Обучили солдат, понабрали полки,
Замутили озёрную воду...
И песчинки струились одна за одной,
Дуновенье - и нет стройных замков.
Не укрыться от слёз за стеной городской,
Как не спрятаться в храме - от танков.
Может, кто-то не понял: мечта на песке
Была городом дружбы и веры.
Где найти монолит, что не тает в руке?
Разрушению - высшую меру!
Вырос город, высокий и стройный.
Архитектор не дал появиться тоске,
Когда улицы светлые строил.
Город рос не по дням - по веленью души,
Площадь, школа, проспекты и храмы...
Здесь никто не спешил, и всерьёз не грешил,
Хоть бывали и ссоры, и драмы.
Светлячки-фонари освещали там путь,
Не заблудится друг тёмной ночью.
Город жил, город пел - как умел, как-нибудь,
Как строитель весёлый пророчил...
Только людям всегда идеал не с руки,
И опять растравили погоду.
Обучили солдат, понабрали полки,
Замутили озёрную воду...
И песчинки струились одна за одной,
Дуновенье - и нет стройных замков.
Не укрыться от слёз за стеной городской,
Как не спрятаться в храме - от танков.
Может, кто-то не понял: мечта на песке
Была городом дружбы и веры.
Где найти монолит, что не тает в руке?
Разрушению - высшую меру!